Гони ее прочь, деву с душой как болотное пламя.
Внутри меня топь. Хлюпает, ворочается, ширится.
Мои жилы – переплетенье упругих стеблей кувшинки, мои кости – гладкие коряги, в моих венах – мутная болотная вода. Мои глаза – черные провалы бочаг, на дне которых дико и голодно горят болотные огни. Мой голос – шелест осоки и рогоза, пронзительные и печальные крики выпи. Я дышу зябким седым туманом с прелым запахом сырости, земли и гнили.
Я хожу по узким кривым тропкам, заросшим пушицей, и клочки почвы опасно колышутся от моих шагов. Я ступаю меж бездонных окон гнилой воды, в густом тумане, сквозь который едва могу различить дорогу. Но я не сбиваюсь с пути, не запинаюсь о коряги, не поскальзываюсь на тине. Я танцую танец пузырьков, которые поднимаются со дна омута, пляску светлячков меж мшистых кочек. И безумие, что неотрывно следит за каждым моим движением из окон антрацитовой воды, не может ко мне подступиться.
Я не знаю вообще, может, это и не дочь Тоамны. Хотя, если так – это, черт возьми, было бы весело. Может, это самостоятельный персонаж. Да, епрст, это вовсе не обязательно должен быть какой-то там персонаж) Просто это слово не дает мне покоя и вызывает вполне определенные ассоциации. Я хочу, чтобы это было имя, чтобы оно значило именно это, и чтобы та, кто его носит, была такой.